Закончились городские улицы Киева. Дорога, не очень оживленная и раньше, стала совсем пустынной. Встречных машин было очень мало, попутных и пешеходов практически не было совсем. Отъехав километров десять от Киева, вдруг как-то сразу почувствовали сильный запах йода. Все это: и пустая дорога, и запах, и покрытые латексной пленкой обочины дороги на фоне бурной зелени и яркого, но уже клонящегося к закату солнца, - создавало обстановку какой-то нереальности. Впереди был Чернобыль. А началось j все это, как известно, 26 апреля 1986 года.

нформация о катастрофе стала поступать командованию Главного управления пограничных войск (ГУПВ) с первых же дней, как по линии дежурной службы из Западного пограничного округа, так и от других оперативных служб КГБ.

 Инженерно-техническом управлении ГУПВ сведения о произошедших событиях, а в дальнейшем и данные о радиационной обстановке мы получали от своих инженерных отделов в частях и соединениях Западного пограничного округа. Кроме того, наши тесные связи с Министерством среднего машиностроения, предприятия и организации которого изготавливали для пограничных войск специальную технику, а также выполняли большое количество научно-исследовательских, проектно-конструкторских и монтажно-наладочных работ, позволяли получать дополнительную информацию на уровне руководства управления.

 середине мая 1986 года Правительством было принято решение определить вокруг ЧАЭС зону, являющуюся опасной для пребывания в ней населения, и с целью упорядочения въезда и выезда сделать ее запретной для свободного доступа. Это также позволяло не допустить вывоз зараженных материальных средств из зоны и пресечь попытки обыкновенного мародерства.

апретная зона получила название "зона отчуждения". Ее еще называли "30-километровой зоной", так как радиус этой зоны в среднем составлял эту цифру.

ешение этой задачи предполагалось осуществить путем установки по периметру зоны отчуждения сигнализационных систем, используемых в пограничных войсках, которые имели вид забора из колючей проволоки, натянутой на деревянных опорах, и подключенных к аппаратуре "Скала-1М".

роведенные предварительные изыскания, а в дальнейшем и детальное проектирование, сразу показали объем и сложность этих работ. Предстояло в условиях лесисто-болотистой местности на протяжении около 200 км пробить трассу шириной от 10 до 20 метров, установить порядка 70000 деревянных опор, натянуть 4,0 млн. м нитей колючей проволоки, провести линии связи и сигнализации, построить десятки мостов и водопропусков, уложить на болотистых участках гати, оборудовать по всему периметру грунтовую дорогу, построить помещения для установки аппаратуры и размещения в них личного состава. В дальнейшем было так же принято решение огородить сигнализационной системой и г. Принять.

а все строительные, монтажные и наладочные работы давалось 15 дней.

 этой работе участвовали:

Министерство обороны - силами полка 25 Чапаевской дивизии осуществляло все инженерные работы по расчистке трассы и строительству сигнализационного заграждения.

Пограничные войска - выделяли из своих резервов и фондов 1'игнализационную аппаратуру и ворота, специальные изоляторы, колючую проволоку, антраценовое масло для пропитки деревянных опор, а также специалистов для технического руководства работами.

Министерство внутренних дел - доставляло к местам строительства другие необходимые материалы (деревянные опоры, цемент, кабельную продукцию, металлопрокат и т.д.). Принимало в эксплуатацию сигнализационные системы и в дальнейшем осуществляло охрану зоны отчуждения.

Министерство среднего машиностроения - осуществляло проектирование, монтаж, наладку, испытания и сдачу в эксплуатацию сигнализационных систем. Со стороны Минсредмаша эту работу осуществляло Специальное техническое управление (СТУ) и подчиненный ей Всесоюзный научно-исследовательский институт фи-шческих приборов (ныне Государственное предприятие "СНШ "Элерон").

 июня в Киев прибыла первая группа специалистов МВД, СТУ МСМ и пограничных войск. В состав группы пограничников вошли:

подполковник Рубцов М.З., заместитель начальника отдела Инженерно-технического управления ГУПВ КГБ СССР;

полковник Багдасаров А.С., начальник кафедры инженерного обеспечения и технических средств охраны границы Высших пограничных командных курсов;

полковник Чернобровкин В.Н., заместитель начальника инженерного отдела управления войск Западного пограничного округа КГБ СССР;

подполковник Морозов Ю.Н., старший офицер инженерного отдела округа.

 период с 5 по 9 июня группой была проведена основная работа по определению границ зоны отчуждения, приняты необходимые конструктивные решения, разработана первая очередь проекта строительства, произведен подсчет необходимого количества материалов, оборудования и организована их поставка. С 10 июня силами 25 дивизии под техническим руководством офицеров пограничных войск и при участии специалистов СТУ МСМ началось строительство. Отсчет времени пошел.

5 июня в Киев на замену прибыла новая группа пограничников, в которую в качестве старшего входил подполковник Базылев А.А., старший офицер отдела инженерно-технического управления ГУПВ КГБ СССР.

 состав группы входили так же офицеры инженерных отделов Северо-Западного, Западного и Закавказского пограничных округов: капитан Швецов В.В., майор Кузнецов А.В., майор Перекупка П.И. - все специалисты по монтажу и наладке средств сигнализации.

 исходу дня вся наша группа собралась в управлении войск Западного пограничного округа, ознакомилась с данными, которые имелись в инженерном отделе, а через два часа, уже переодетые в полку МВД в специальное обмундирование, сидели в машине, выезжавшей из Киева в сторону Чернобыля.

хали до места встречи с товарищами, которых должны были сменить, несколько дольше, чем предполагалось, так как накануне они поменяли место своего пребывания, а точнее ночевки, и не успели сообщить об этом в Киев. После длительных поисков, около 23 часов, мы приехали в район Белых дач, расположенных примерно в 100 км от Чернобыля, где располагалось одно из подразделений внутренних войск и где нас уже с нетерпением ждали. Вставать на следующий день надо было в 5 часов утра и поэтому длинных разговоров не получилось. Нас покормили, показали наши койки в больших армейских палатках, и сон овладел нами.

тром, выехав в сторону Чернобыля, мы внимательно смотрели по сторонам, слушая деловые и просто житейские рассказы наших товарищей. Должен сказать, что в условиях, которые были там, аборигеном начинаешь чувствовать себя уже через несколько дней -'oтолько впечатлений, эмоций и проблем постоянно сваливалось на тебя, и это при 14-15-часовом рабочем дне. Но об этом мы узнали позже.

ем ближе к Чернобылю, тем больше военной техники - автомашин, бронетранспортеров, машин радиационной разведки. С одной и другой стороны недалеко от дороги разбиты палаточные городки воинских частей. Проехали пункт дозиметрического контроля и дезактивации автотранспорта. С четкой периодичностью стали попадаться едущие нам навстречу Камазы, спешащие за очередной партией бетона. А вот и стелла с надписью "Чернобыль", чуть дальше слева видно кладбище автомашин, и с одной и другой стороны вдоль улицы забелели указатели. На каждом из них название какого-нибудь министерства, комитета, крупной строительной или специализированной организации. Почти все встречающиеся люди ныли либо в военной форме, либо в белых, синих или черных халатах с белыми лепестковыми или зелеными армейскими респираторами. Еще несколько поворотов - и мы на месте, около небольшого трехэтажного здания. Это наш штаб. Здесь располагаются кабинеты представителей внутренних войск, СТУ МСМ и пограничников.

еплая встреча со знакомыми - это специалисты СТУ МСМ, Ш1ИИФП, монтажно-наладочных организаций с которыми неоднократно встречался в Москве или на границе: Демин Ю.Л., Ляхов В.В., Асфандияров А.Х., Гридин В.П., Чубарь В.Я., Сорокоумов В.К. В чальнейшем я работал здесь в тесном контакте и с другими представителями этих организаций: Ивановым И.В., Моисеевым A.M., Рогачевым В.М., Лисиным Г.К. и другими. После коротких, но теплых приветствий сразу за дело.

абота нашей группы пограничников была организована таким образом, что трое офицеров находились непосредственно в батальонах, ведущих оборудование рубежа, и осуществляли техническое руководство на всех этапах строительства. Я, как старший группы, осуществлял координацию наших действий с СТУ МСМ, Министерством обороны и МВД, решал вопросы материально-технического обеспечения. Но львиную долю времени занимало решение постоянно возникающих вопросов по уточнению трассы и принятию нестандартных технических и проектных решений. Так как это происходило то на одном, то на другом участке, приходилось каждый день объезжать почти весь периметр, несколько раз пересекать 30-километровую зону и 300-400 км на спидометре нашего УАЗа, не считая поездок в Чернобыль и на ночевку, а это еще 200 км - была норма. Однако, несмотря на постоянно встречающиеся трудности, самоотверженная работа личного состава 25 дивизии, специалистов МСМ и офицеров погранвойск давала уверенность, что срыва по поставленным срокам не будет.

ежим нашего рабочего дня был четко определен. В 5 утра подъем. Приведя себя в порядок и позавтракав, в 6 часов выезжали в Чернобыль и через полтора часа уже входили в кабинет. Час -полтора уходило на то, чтобы ознакомиться с вновь появившейся информацией. Совместно со специалистами СТУ МСМ намечали пути преодоления вновь возникших проблем. Дальше все должно было решаться только на месте - там, где шло строительство. Возвращались к месту ночевки не раньше 22 часов, часто задерживаясь до полуночи. Здесь нас ждало 15 минут блаженства под струями душа в полевом пункте специальной обработки. Горячая вода, чистое белье, ужин и достаточно короткий сон, делали свое дело. Утром мы опять были, как говорится, в полной боевой готовности. А работы хватало по всем направлениям.

сновные расчеты необходимой номенклатуры и количества материалов были сделаны предыдущей группой, но жизнь и обстановка вносили свои немалые коррективы. Надо было срочно обеспечивать доставку дополнительных строительных и монтажных материалов.

 меня и у товарищей из СТУ МСМ имелись справочники по предприятиям Украины и Российской Федерации, да и многих поставщиков мы знали по опыту нашей повседневной работы. Связавшись по телефону с руководством того или иного завода, я сообщал наши потребности и реквизиты железнодорожной станции. Отказа никогда не было, а через несколько дней груз уже был на месте. Все делалось без всякой бюрократии и волокиты, по одному телефонному звонку. Конечно, без такой оперативности мы не смогли бы уложиться в столь жесткие сроки.

ервоначально трасса строительства выбиралась по карте, исходя из имевшихся в тот момент данных радиационной обстановки. Уточнение на местности осуществлялось, где это было возможно, объездом на автомашине, а в большинстве случаев - облетом на вертолете. Поэтому, естественно, когда приступили непосредственно к пробивке трассы, пришлось по ходу дела вносить коррективы. Так, например, после очередной вводной было принято решение на Годном из участков вести строительство вдоль железной дороги и требовалось уточнить, возможно ли это. Дорог поблизости не было - лесные и болотистые участки. Пришлось обратиться к железнодорожникам, которые, несмотря на крайнюю загруженность, смогли оперативно выделить нам маневровый тепловоз, и в течение нескольких часов вся необходимая работа была сделана. Трасса прошла именно здесь.

нутри 30-километровой зоны, кроме Чернобыля и Припяти, других крупных населенных пунктов не было. Небольшие брошенные деревеньки и большие лесные массивы. Нигде ни людей, ни даже бродячих собак, которые отсюда давно убежали, приблудившись к воинским подразделениям, в большом количестве расположенным за зоной отчуждения. Солдаты подкармливали этих собак, присвоив им новые клички соответственно обстановке: Доза, Рентген, Гамма, Дозиметр.

ето в этот год почти до конца июня было очень жарким, а год выдался урожайным. Такого количества и таких размеров черешни, как в Чернобыле и окрестностях, мне раньше видеть не приходилось. Но по определенным причинам мы могли на нее только смотреть. Жара создавала трудности не только при проведении строительных работ сама по себе, но и являлась причиной дополнительной опасности, так как при проезде машины или даже при самом слабом порыве ветра поднимались тучи пыли, которая была радиоактивна. Белые лепестковые респираторы, которыми мы пользова-1ись, к середине дня были уже грязно-серого цвета и требовали за-1сны. Ближе к концу июня резко похолодало и пошли дожди. К счастью, наиболее сложные болотистые участки трассы удалось пройти, но оказалось, что надо делать дополнительные водопропуски, расширять или дополнительно строить мосты. Да и радиационная обстановка не улучшилась. Как следствие попадавшей в разрушенный реактор влаги, чаще стали происходить радиоактивные выбросы.

дновременно с оборудованием основного рубежа велось строительство сигнализационного ограждения вокруг г. Припять. Поездка туда всегда оставляла тягостное впечатление на душе. Дорога на полпути между Чернобылем и Припятью пересекала "рыжий" лес - след одного из первых и наиболее мощных выбросов. Листья у деревьев и даже иголки у елей были действительно неестественного для середины лета желтовато-красноватого цвета. Это место можно было узнать и не глядя в иллюминатор бронетранспортера, так как стрелка на установленной в нем штатной аппаратуре радиационного контроля начинала метаться из стороны в сторону. Сам же город с балконами, на которых сушилось белье, вялилась рыба, с открытыми окнами и абсолютным отсутствием людей в домах и на улицах, казался нереальным, как в фильмах ужасов. Здесь я встретил среди солдат, строящих сигнализационное заграждение, двух бывших пограничников, призванных их запаса в 25 дивизию и волею судьбы оказавшихся в Припяти. Хотя раньше мы никогда не виделись, встреча была не только приятной для нас всех, но и полезной для дела, так как, зная технологию строительства и принцип работы сигнализационных систем, эти два бывших пограничника помогали своему подразделению добиться действительно высокого качества выполняемых работ.

есмотря на все сложности, к 24 июня строительная часть сигнализационного комплекса была завершена. Монтажные и наладочные работы велись специалистами Минсредмаша параллельно, буквально с первого дня, и поэтому 29 июня уже начался прогон -техническая проверка комплекса в работе. В процессе прогона осуществлялось обучение личного состава подразделений внутренних войск, и они уже с первого дня работы сигнализационной аппаратуры действовали уверенно по ее сигналам.

0 июня, в связи с выполнением задания, наша группа покинула Чернобыль, но 24 июля я в составе комиссии по приемке сигнализационных систем в эксплуатацию снова был здесь. От пограничных войск в состав комиссии вошли подполковник Рубцов М.З., подполковник Базылев А.А., полковник Чернобровкин В.Н. и подполковник Морозов Ю.А.

 эксплуатацию было принято 195,9 км сигнализационных систем, установленных по границе "зоны отчуждения", 9,6 км по периметру города Припять, 21 комплект аппаратуры, 9 оборудованных караульных помещений, около 400 км кабельных линий, десятки мостов и водопропускных сооружений.

разу по окончанию работы мы доложили о результатах члену Правительственной комиссии, находившемуся в Чернобыле, и руководству пограничных войск в Москву. Акт приемки был утвержден, а сама работа получила высокую оценку. С этого момента "зона отчуждения" была надежно закрыта и наша миссия завершилась. Был получен приказ возвращаться. 30 июля с чувством исполненного долга около 14 часов приезжаем в Киев и, как научили опытные люди, с ходу подъезжаем к открывающемуся продовольственному магазину. В полевой форме, увешанные дозиметрами и респираторами, молча проходим в только что распахнувшуюся дверь мимо, с пониманием и уважением расступившейся длинной очереди. А через пару минут, уже отоваренные разрешенным количеством "целебного напитка", садимся в машину. Далее опять переодевание, но уже в свою чистую форму, прощание с киевскими товарищами, спецрейс Як-40 и Москва.

рошло пятнадцать лет. Какие-то детали уже стерлись из памяти, но дни, проведенные в Чернобыле, останутся как время, когда люди проявили свои лучшие духовные и физические качества. Самоотверженно, с риском для здоровья и жизни они выполняли свою работу, понимая, что от этого зависит жизнь и будущее миллионов людей.

о время, проведенное в зараженной зоне, не прошло для них бесследно. В 1996 году ушел из жизни участник моей группы майор Шевцов Владимир Васильевич. В том же году вынужден был по болезни выйти в отставку полковник Рубцов Михаил Зиновьевич. Это плата за содеянное и предостережение на будущее.

Базылев А.А.,

полковник в отставке, участник ЛПК, 1986г.